О былых успехах и роли личности в спортивной истории Казахстана

Говорят, большое видится на расстоянии... Кто ж с этим спорит? Чаще всего так оно и происходит. Но трудно усомниться и в том, что иногда нечто большое, вполне значительное, даже масштабное, угадывается уже там, в прошлом, – без удалений на расстояния и время.

 

Совсем не баловень судьбы

 

Несколько десятилетий казахстанским спортом руководил Аманча Сейсенович Акпаев, пришедший во власть в совсем юном возрасте – в 34 года. Заметив организаторские способности молодого человека, его предшественник на высоком посту Каркен Ахметов практически поручился за молодого человека, в недалеком прошлом неплохого борца, перед высокими властями, рекомендуя Акпаева на должность председателя Комитета по физической культуре и спорту при Совете Министров Казахской ССР. А по сути, ввел в состав могучего органа управления республикой.

 

Тогда это было вроде эксперимента, о надежных руках, в которые попал казахстанский спорт, в начале семидесятых еще никто не говорил. Но настойчивость и профессиональные знания Аманчи Акпаева щедро давали свои плоды: казахстанский спорт уверенно выходил на международную арену, все больше завоевывая признание в мировых структурах, олимпийских органах власти. Не так давно вышла в свет книга «Чувство времени», написанная сыном Аманчи Сейсеновича – Тлекбеком Акпаевым, который имел полное право, потому что это была чистая правда, так написать о самом родном для него человеке:

 

«С какой стороны ни смотри, жизнь отца представляет редкий феномен. Все, кто с ним соприкасался, начиная от руководства Казахской ССР, Спорт­комитета СССР и МОК, до тренеров и спортсменов единодушно признавали, что он был профессионалом высочайшего класса, руководителем, требовательным не только к подчиненным, но прежде всего к себе, гибким дипломатом, спортивным стратегом, ответственным и порядочным человеком. Именно эти качества, несмотря на все жизненные перипетии, социально-экономические и политические потрясения, вплоть до смены в стране общественно-экономи­ческой формации, позволяли ему оставаться более тридцати лет на посту руководителя респуб­ликанского спорта. Притом что ни по своему происхождению, ни по окружению, ни по детским и юношеским способностям и увлечениям отец не относился к тем баловням судьбы, которые априори были обречены на успех. Очень многие называли его уникальной личностью, долгожителем спортивного Олимпа, старостой спортивных лидеров бывшего СССР – гарантом казахстанского спорта. И каждое из этих лестных определений было по-своему справедливым».

 

Еще много высоких, но в то же время справедливых слов можно произнести об Акпаеве. Особенно сейчас, в канун 85-летия со дня его рождения (12 сентября): большое особенно хорошо видно на расстоянии. Но я постараюсь воспроизвести то, что виделось уже тогда, 20–30 лет назад.

 

Под заботливым присмотром

 

В последние годы советской власти отчетливо проступила необходимость создания в респуб­лике олимпийского комитета. Мне посчастливилось быть на учредительном собрании этой общественной организации, которое состоялось в Алма-Ате 3 февраля 1990 года в здании драматического театра имени Ауэзова. В силу ограниченности функциональных возможностей НОК Казахской ССР и неопределенности статуса комитета председатель Спорткомитета республики считался на учредительном собрании как бы приглашенным деятелем – наряду с высокопоставленными партийными, советскими, проф­союзными, комсомольскими и хозяйственными работниками. Но всем было понятно, что без Акпаева (читай Совета Министров Казахской ССР) рождение такой организации, да еще с амбициозным названием, здесь обойтись не могло. Но возглавить ее Аманча Сейсенович тоже не мог, потому что, во-первых, был в то время членом исполкома НОК СССР и ни в каких альтернативных олимпийских структурах состоять не имел права, во-вторых, своих спортивных забот у него было выше небоскреба. А первый, советский, состав НОК Казахстана должен был действовать в до предела ограниченных рамках устава комитета. Что тогда, в 1990 году, было позволено Национальному олимпийскому комитету Казахской ССР? По сути, заниматься гуманитарными вопросами: не забывать ветеранов спорта, ухаживать за могилками ушедших в мир иной спортивных знаменитостей, издавать книжки и брошюры, а на вырученные средства оказывать материальную помощь нуждающимся в ней атлетам, проводить юношеские соревнования и детские спортивные конкурсы....

 

Первый НОК был практически социальным отделом республиканского Спорткомитета, располагался в его помещении, а руководители свежеиспеченной структуры за деньгами ходили в кабинет Акпаева.

 

Понадобился крепкий шеф

 

Но когда Казахстан получил независимость, и перед молодой страной открылись перспективы участия самостоятельной командой в чемпионатах Европы, Азии, мира, зимних и летних Олимпийских игр, возник­ла потребность в укреплении руководящего состава самого Национального олимпийского комитета Республики Казах­стан. Лучшей кандидатуры на должность президента НОК уже суверенной страны, чем Аманча Акпаев и подыскать было невозможно. Да и не нужно: он был знаком и уважаем президентами МОК ­Хуаном Антонио Самаранчем и НОК России Виталием Смирновым, руководителями аналогичных спортивных структур соседних республик Центральной Азии и многих других стран. Он знал все о казахстанском спорте – его возможностях, проблемах, структуре, тренерском потенциале, материальной базе...

 

Он был главным аналитиком в этом сегменте жизнедеятельнос­ти нашей страны. И не боялся высказывать свои мнения относительно завтрашнего дня. Помнится, перед первым серьезным экзаменом для казахстанского спорта – XII летними Азиатскими играми 1994 года в городе Хиросиме – Аманча Сейсенович прогнозировал завоевание земляками порядка 75 медалей, в том числе до 25 золотых. Прогноз оправдался почти со стопроцент­ной точностью: наши атлеты привезли из Японии 25 золотых, 26 серебряных и 26 бронзовых наград. Мы, журналисты, недавно записавшие в свои блокноты прогнозируемые Акпаевым цифры, сверяя их с действительными, были поражены «аптекарской» точностью предсказаний. А Аманча Сейсенович, отрицая за собой какие-то способности «видеть сквозь время», как видел Мессинг, с улыбкой говорил: «Да это очень просто: нужно очень хорошо знать свои силы и быть прекрасно осведомленным о потенциале всех азиатских соперников. Это называется аналитикой».

 

И после этого он не раз очень точно обрисовывал масштабы будущих казахстанских побед на олимпийском уровне, чему даже перестали удивляться прежде открывавшие от изумления рты спортивные журналисты. Аналитика – это не ясновидение, это не дар сверху, а наработанный многолетней практикой опыт. И таким далеко видящим, хорошо ощущающим настоящее и помнящим былое человеком Акпаев оставался все годы.

 

При всей значимости фигуры этого человека, при всей его занятости он оставался, пожалуй, самым доступным для прессы президентом НОК РК за все годы существования комитета. Он часто проводил пресс-конференции, к нему в кабинет представители СМИ могли прийти в любое время, и для встречи с Акпаевым им достаточно было представиться секретарше и дождаться его приглашения войти в кабинет. Ждать нужно было пару-тройку минут, больше он никого в «коридоре власти» транжирить рабочее время не заставлял. Увы, надо честно признаться, все последующие президенты НОК не были столь доступны, общительны, откровенны и дружелюбны с представителями «четвертой власти». И потом никто понять не мог, почему казахстанская сборная так слабо выступила на Олимпиаде или Азиатских играх: народ не знал ни о бедах отечественного спорта, ни о неутешительных прогнозах, которые делались в канун ответственных стартов.

 

По данным разведки...

 

Аманча Сейсенович в сложные моменты не запирался в своем кабинете и не принимал судьбоносных решений в одиночку. Вспоминаю ситуацию, сложившуюся во время первых Центральноазиатских игр, проходивших в Ташкенте в сентябре 1995 года. Все любители спорта, конечно же, помнят о бескомпромиссном соперничестве на всесоюзной арене футбольных команд «Кайрат» и «Пахтакор» – флагманов казахского и узбекского спорта. Футболисты Алма-Аты и Ташкента на поле бились, что называется, в кровь, даже несмотря на занимаемое турнирное положение. Примерно та же картина складывалась и на «спортивной поляне» этих республик в целом. И когда наша спортивная делегация в Ташкенте стала теснить хозяев, уходить в общем зачете далеко вперед, местные судьи пошли на большие нарушения во время проведения соревнований, чтобы остановить стремительное движение соседей к большой общекомандной победе.

 

На просьбы руководителей казахстанской делегации остановить этот беспредел не последовало никаких действий, и тогда глава нашей команды Аманча Акпаев собрал совещание тренеров по различным видам спорта с главным вопросом повестки дня: «Что нам делать дальше? Ведь местные судьи до конца игр «задушат» более мастеровитых гостей, не дадут выиграть в честной борьбе».

 

И представители наших ­команд сказали Аманче Сейсеновичу: «Надо собирать вещи и, не дожидаясь окончания соревнований, покинуть Ташкент. А заодно сообщить о своем решении президенту Международного олимпийского комитета Хуану Антонио Самаранчу, объяснив причины такого демарша». Тогда маркиз де Самаранч лично курировал эти соревнования и следил за их ходом.

 

Не буду скрывать, Акпаев пос­ле совещания и у меня спросил тет-а-тет, что теперь делать, хотя сам отлично знал – что. Я присоединился к общему мнению, высказавшись за бойкот. Аманча Сейсенович в знак согласия кивнул головой и пошел принимать меры.

 

А наутро объявил: соревнуемся по расписанию. И сообщил, что хозяева игр нам обещали в дальнейшем честное и беспристрастное судейство. Так оно и вышло. Казахстанцы довели соревнования до конца, не дали трещине разрастись и вверг­нуть в пучину намечавшееся долгое и плодотворное спортивное сотрудничество между пятью братскими соседними странами, участвовавшими в I Центральноазиатских играх. И сейчас многие помнят, что казахстанцы на тех состязаниях победили, но мало кто знает, каких нервов это стоило.

 

А случилось вот что. Прислушаться к мнению тренеров, зачастую сильно обиженных на хозяев из-за несправедливости их судей, Акпаев, конечно, должен был, мог бы приплюсовать к этому мнению и слова такого же возмущенного специального корреспондента «Казахстанской правды», но...

 

Аманча Сейсенович все-таки поехал в посольство Казахстана в Узбекистане и посоветовался с дипломатами, узнал, как по большому счету будет выглядеть возможный демарш и ­отъезд нашей делегации домой, что обозначит для политического и спортивного будущего факти­ческий срыв курируемых МОКом соревнований. Ничего хорошего он не обозначит.

 

Впрочем, не исключаю, что это была блестяще проведенная операция по наведению тени на плетень. Без сомнения, о практически единогласном решении казахстанцев срочно «собирать манатки» устроителям Центральноазиатских игр стало известно минут через пять после окончания совещания наших тренеров. И о поездке руководителя делегации Аманчи Акпаева в посольство Казахстана с предсказуемой повесткой разговора – тоже. И утреннее обещание хозяев наладить правильное судейство, перестать дисквалифицировать по надуманным предлогам наших спортсменов, засуживать целые команды – прямое следствие работы «разведки» хозяев, не распознавшей подвоха и деятельности нашей «контрразведки». Испугавшись последствий якобы планировавшегося отъезда, устроители соревнований признали свою неправоту, обещали исправиться и выполнили обещание. Наша сборная вернулась домой с большой командной победой. А пострадал только один человек – президент НОК Узбекистана, после домашнего поражения земляков отстраненный от своей должности.

 

Не то, что нынешнее племя...

 

И еще. О наследстве, оставленном Акпаевым. Сотни воспитанных на честности тренеров, тысячи прекрасных спортсменов, десятки золотых и других медалей Олимпийских игр, завоеванных земляками за годы его руководства казахстанским спортом...

 

Его наследством были те же самые Центральноазиатские игры, которые Акпаев и его коллеги в странах Центральной Азии организовали при патронаже Международного олимпийского комитета. Но, увы, эти соревнования не выдержали испытания временем, и после отказа некоторых из НОКов проводить на своей территории такие встречи, канули в Лету.

 

Его наследством могло бы стать и сегодняшнее участие наших атлетов в Восточноазиатских играх, право на которое Аманча Сейсенович Акпаев пробил буквально своей грудью. Действительно, присоединиться к сильным в спортивном отношении командам Китайской Народной Республики, Республики Корея и Японии было престижно для молодой сборной Республики Казахстан, и Акпаев доказал, что, во-первых, мы погоды на таких праздниках спорта не испортим, во-вторых, географически к Восточной Азии сильно привязываться не нужно, когда речь идет о взаимной выгоде участвую­щих в состязаниях команд. Да, мы из другого региона Азии, но по силам вполне конкурентоспособны по отношению к грандам суперконтинента. Несколько раз сборная Казахстана с успехом выступила в Восточноазиатских играх, пока не пошла на убыль жизненная сила Аманчи Акпае­ва, пока не покинул этот мир маркиз де Самаранч...

 

Не стало вдохновителей – остались завистники и прожектеры. Перестали проводиться Центральноазиатские игры, отстранили казахстанцев от участия в Восточноазиатских играх... А жаль! И в 1997 году на II Восточноазиатских играх в южнокорейском Пусане, и в 2001 году на III Играх в японской Осаке наши атлеты занимали общекомандное четвертое мес­то, пропуская вперед старожилов зоны и опережая атлетов остальных стран и территорий, участвовавших в этих региональных состязаниях – сборные Китайского Тайпея, Гонконга, Монголии, Макао, Гуама.

 

Каждый раз и на Центрально­азиатских, и на Восточноазиат­ских играх не просто проверялись силы объединенной команды Казахстана перед другими ответственными соревнованиями, в частности, летними Азиатскими играми, но и выявлялись наиболее способные спортсмены, которым в недалеком будущем предстояло самым активным образом включиться в борьбу за титулы чемпионов Олимпийских игр и мировых первенств. Таких примеров можно назвать множество, но я ограничусь лишь одним: чемпионом III Восточноазиатских игр в весовой категории до 67 килограммов стал боксер Геннадий Голов­кин, который никогда до этого в серьезных международных соревнованиях не участвовал. В Осаке он дебютировал в сборной Казахстана, прекрасно себя зарекомендовал, а кем GGG стал в последующие годы – не мне вам рассказывать: и призером Олимпиады, и чемпионом мира по разным версиям профессионального бокса.

 

А мы сейчас удивляемся, почему в последние годы «плохо хлебавши» возвращаются домой наши участники Азиатских игр, куда девалась слава казахстанских олимпийцев? Удивляемся, потому что забываем о «роли личности» в спортивной истории. Нет личности – нет и победной истории...

 

Юрий ЛИФИНЦЕВ