Андрей Сидельников: Клуб, за который я убивался и отдавал здоровье, хреново ко мне относится

Бывший голкипер Национальной сборной Казахстана и "Актобе" рассказал о суде с бывшей командой, любви к мотоциклам, первом впечатлении от Актобе и как он стал основным голкипером клуба, церемонии вручения "Золотого мяча" и слезах после провального дебюта в "Кайрате", сообщает корреспондент "Матч ТВ".

— Ваш последний суд — с «Актобе», чья эмблема вытатуирована у вас на правой ноге.

— Он и самый долгий — полтора года. Болельщики меня хаяли: «Ты же легенда клуба». А почему клуб, за который я убивался, отдавал здоровье, хреново ко мне относится и не платит положенное по контракту? Причем в «Актобе» сейчас работают люди, с которыми мы дружили, играли вместе — для меня это дико. Но деньги я, кстати, отсудил.

— Почему судились с Нальчиком?

— После пары неудачных матчей я уступил место в воротах Радичу, меня выставили на трансфер с ценой двести тысяч долларов — и я поехал на сборы с «Анжи». Когда им понравился, Нальчик поднял цену до трехсот тысяч, и в «Анжи» мне сказали: «До свидания». Узнав, что в Нальчике меня хотят отправить в дубль, я отсудил себе статус свободного агента и очутился в Орле.

— Как там?

— Жесткая клоака. Базы у клуба не было, и в первый день меня поселили в обычной общаге, окно которой выходили на СИЗО. Просыпаюсь — а там перекличка. Поиграл в Орле три месяца, пропустил с центра поля, понял, что деградирую, а потом еще один спартаковский вратарь Димка Епифанов дал мой телефон ребятам из «Актобе». Они взяли меня только за то, что я удачно сыграл на выходе и точно отдал длинный пас с лета.

— Где проснулась страсть к мотоциклам?

— В Казахстане. Футболистам это не разрешается, но запретный плод сладок, и я купил мотоцикл. Один раз очень жестко упал. Причем на невысокой скорости. Нужно было проехать триста метров до магазина, но ливанул дождь, и мотоцикл лег на повороте.

— Последствия?

— Расцарапал себе всю правую сторону. Приехал к клубному доктору, запер дверь. Он: «Зачем закрываешься?» — «Так лучше». Снял одежду и говорю: «Делай что хочешь, но никто не должен знать об этом». Через два дня отыграл на обезболивающих, но не отказался от мотоцикла.

— Какой скорости достигали?

— 250 км/ч. Предварительно проверили, чтобы на трассе не было камней. А на машине в Эмиратах разогнался до 295 км/ч, взяв на прокат «феррари». Правда, потом заплатил штраф, равный стоимости аренды — семьсот пятьдесят долларов.

— Первое впечатление от Актюбинска?

— Шок. Аэропорт был на ремонте, и мы вышли из самолета в металлический ангар. Жара под сорокет. Но важнее, что переезд в Казахстан здорово меня изменил.

— Как?

— До этого я вел себя легкомысленно. Я — не золотая молодежь, но у меня, в принципе, все было, и я немного разгильдяйничал. После падения из Премьер-лиги во Вторую переосмыслил свою жизнь, стал относиться к футболу как к профессии.

— Зарплата в «Актобе» тому способствовала?

— Я получал больше, чем в России, но не сразу — для этого нужно было провести больше половины матчей в первом сезоне. А приехал я вторым вратарем. Основной, Андрюха Морев, даже не давал мне на тренировках вставать в ворота: «Ты еще молодой, стой на бровке, пока я не устану». Чуть до драки не дошло.

— Как вы его вытеснили?

— Он стал ошибаться в матчах, а на тренировке послал главного тренер Муханова, который сделал ему замечание. Предстояла игра с прямым конкурентом — «Шахтером». Тренер: «Сыграешь хорошо — будешь основным». В это же время друг позвал на свадьбу.

— А вы?

— «Не могу. Если я сорвусь к тебе и упущу этот шанс — зачем я вообще сюда приехал?» Потом мы стали чемпионами, я заиграл в сборной Казахстана, и каждый год мне увеличивали зарплату.

— В 2013-м вы отбили в Исландии четыре пенальти. Как?

— Попросил оператора найти пенальти команды «Брейдаблик», а они их как раз недавно били в Кубке. В матче с «Актобе» исландские чуваки пробили так же, и я отбил четыре из пяти. Удивлен, что не попал в Книгу рекордов. Кстати, перед тем матчем ходили разговоры, что меня уберут из «Актобе». После игры президент клуба влетел в раздевалку и кинулся меня целовать.

— Понравилась Исландия?

— В первый приезд (2009 год) — вымершая зона. А после извержения вулкана там запустились горячие источники, и туда повалили туристы.

— Как оказались на церемонии вручения «Золотого мяча»-2010?

— После шикарного гола, который мне забил Хамит Алтынтоп, я получил приглашение в Швейцарию. Мне сделали визу в Новый год, когда все было закрыто, и я полетел бизнес-классом. В Цюрихе прямо у трапа встретила девушка с табличкой, на лимузине провезли к вип-входу, а оттуда — сразу на церемонию. Я окончательно понял, куда попал, только когда перед мной открыли дверь, и меня ослепили фотовспышки. Я вышел на красную ковровую дорожку, где Месси с Роналду раздавали автографы, и подумал: «Ни хрена себе».

— Какой была ваша миссия?

— Я должен был вручить Алтынтопу приз за лучший гол года и прочитать короткий текст: «Красивый гол. Поздравляю». Я: «Что за фигня? Давайте больше скажу». — «Хорошо, но не дольше минуты». Я написал прикольный текст, а потом сел в зал: е-мое, прямой эфир, вокруг Маттеус, Гуллит, Дасаев. А если налажаю?

— Справились?

— Очень нервничал, заикнулся пару раз, но сказал Алтынтопу, что хотел: «Поздравляю, но постараюсь, чтобы в следующем матче ты мне не забил». Зал засмеялся. Но еще дольше смеялся Ринат Дасаев (недолго тренировавший меня в дубле «Спартака»), узнав, что я делаю на «Золотом мяче»: «Ну, хоть так засветился».

— «Актобе» покинули из-за Владимира Газзаева?

— Да, после сезона нужно было лететь на награждение, но два местных игрока заранее взяли на эти даты билеты на отдых. В итоге иностранцев Газзаев освободил от награждения и отпустил, а тех двух ребят — нет. Я сказал: «Тогда легионеров тоже возвращайте». — «А что тебе легионеры? Они семью не видят целый год». — «Я тоже семью не вижу. Вы в выходной домой летите, а я — в сборную». Нас бесило, что он по-разному относился к иностранцам и русскоязычным. Потом Газзаев убрал из команды несколько человек старше себя.

— После трех чемпионств с «Актобе» вы перешли в «Кайрат». Почему сыграли за этот клуб только один матч?

— Пропустил два быстрых мяча: сначала ошибся, а потом на мне сфолили, но судья засчитал гол. После этого тренер Цхададзе заменил меня, и когда я шел в раздевалку, отвернулся. Стало так обидно, что я аж заплакал. К тому же у меня и с болельщиками «Кайрата» были проблемы.

— Из-за чего?

— В свое время моих друзей из Актюбинска, перешедших в «Кайрат», обвинили там в сдаче матча. Я сказал в интервью, что с таким отношением к футболистам вряд ли кто-то захочет пойти в «Кайрат». Когда я сам туда пошел, болельщики стали крыть меня матом. Однажды я подошел к ним: «Кто тут смелый?» Встретился с лидерами фанатов, все объяснил, меня поняли, но основная масса продолжала поливать грязью.

— О каких еще вложениях жалеете?

— Магазин женского белья, но потерял немного — плату за аренду помещения. Еще недвижимость в Казахстане — купил квартиру за восемьдесят тысяч долларов, а через несколько лет — из-за девальвации — продал за пятьдесят.

— Как решили учиться в московской бизнес-школе?

— Когда играл в «Актобе», понял, что хочу стать предпринимателем. Купил онлайн-курс MBA, мне выслали кучу листов, я ничего не понимал и переводил с Википедией почти каждое слово. Через два месяца — первая онлайн-сессия. Участвовали крупные предприниматели, топ-менеджеры компаний и я, футболист. Понял, что мне это не подходит и нужна отдельная бизнес-школа для спортсменов. Потратил кучу денег на свое образование и создал свой онлайн-курс.