Бандиты заставили Литвиненко играть за "Иртыш"

В конце 90-х он создал новый футбольный клуб и довел его до победы в Кубке Казахстана. Как мог он боролся с судейским беспределом, но в 2000 году все-таки ушел из казахстанского футбола, продолжая преданно болеть за алматинский «Кайрат». 

– Булат Мукишевич, осенью этого года вы заявили, что прерываете политическую деятельность и намерены обратиться к творчеству, написанию книги, съемкам фильма. Есть ли вероятность, что в числе прочих ваших творческих направлений вновь будет и футбольное?

– Футбол занимает очень большую, важную часть моей жизни. Я с раннего детства был уверен, что стану футболистом. Даже говорил родителям, что из-за футбола у меня не будет времени на женитьбу (смеется). И, по-прежнему, я живу футболом, обожаю эту игру, этот мир. Конечно, если будет какой-то интересный футбольный проект, я с удовольствием им займусь. Совсем недавно я встречался с молодыми кинематографистами, которые предложили мне сделать фильм, а точнее телесериал о футболе. Это вполне может быть реализовано.

– Футбольный сериал можно считать футбольным проектом только опосредованно, но если говорить о каких-то конкретных футбольных направлениях? Работе в клубе, например…

– Учитывая ту ситуацию, которая сегодня сложилась в Казахстане, думаю, подобные проекты, направленные на популяризацию вида спорта – это и есть самые непосредственные, а может быть, и первоочередные вещи. Например, в нынешнем году карагандинский «Шахтер» своими успехами в Европе заставил задуматься многих людей о том, что в Казахстане все-таки есть футбол. То есть все привыкли к тому, что его нет физически. Сборная Казахстана всегда неудачно играет в отборочных играх к чемпионату Европы или мира, и на этом фоне впечатление от казахстанского футбола у обывателя складывается однозначное – его нет. Но игра «Шахтера» подняла волну интереса. Люди увидели, что есть не только чемпионаты мира и Европы. Есть еще Лига чемпионов. И когда «Шахтер» обыграл в Астане «Селтик», даже далекие от футбола люди заинтересовались и начали смотреть. Впервые на «Астана-Арене» был аншлаг, я был на том матче. То есть надо заниматься популяризацией футбола по всем направлениям, подогревать интерес к игре.

– Открытие «Азиады» собрало первый аншлаг…

– Тогда многих людей просто загнали на стадион, я знаю.

– В конце 90-х вы были президентом алматинского «Кайрата». Расскажите, как вы тогда пришли в клуб, и что заставило вас уйти из команды.

– Я возглавлял «Кайрат» с 1998-го по 2000-й. На мой взгляд, команда, которая фактически создавалась с нуля, в тот период была довольно успешной. Мы вышли из первой лиги в высшую. Но вообще взаимодействие с командой у нас началось еще в середине 90-х. Мы были акционерами команды, помогали, давали деньги. Я очень люблю «Кайрат», болею всегда за этот клуб. И вдруг весной 1998 года, перед началом нового чемпионата, я увидел по телевизору выступление руководителя ЦСКА г-на Новикова и г-на Храпунова, которые сказали, что они решили взять «Кайрат» под свое крыло. Я был очень возмущен этим заявлением, ведь 52 процента акций было в руках у нас, частных акционеров, и только 48 – у государства. Они не могут в таких обстоятельствах забрать клуб. Я знаю и Новикова, и  Храпунова. Был уверен, что футболу они ума не дадут, бюджетные деньги будут распиливаться, растаскиваться. Поэтому я обзвонил всех наших ребят – бизнесменов, составляющих конгломерат спонсоров «Кайрата», и, заручившись их поддержкой, обратился в суд, но, естественно, все суды проиграл. Тогда я решил на этом не останавливаться и создать свой новый алматинский клуб. Помню, звал тогда с собой Вахида Масудова, который как раз тренировал команду, но он тогда проявил слабость и остался в команде Новикова "Кайрат"-ЦСКА. В новую команду, которую мы создали с нуля и тоже назвали «Кайрат», я пригласил Никитенко и Конькова. Затем я пригласил Владимира Гулямхайдарова, и в 2000-м мы выиграли Кубок Казахстана, еще дважды брали бронзовые медали.

– Почему же вы не продолжили работу?

– Осенью 2000-го, когда Рахат Алиев возглавил Федерацию футбола, сместив Куралбека Ордабаева, он тогда предложил мне совместно заниматься «Кайратом», спонсировать клуб. Я тогда сказал: «Хорошо. Я создал успешный клуб, который всегда в тройке призеров, но под ногами путается "Кайрат"-ЦСКА. Мне было важно, чтобы при распределении финансовых обязанностей 50 на 50 ключевые должности остались бы за моими ребятами. Алиеву это не понравилось, потому что он сам хотел владеть клубом. Я на тот момент уже не возражал. Работать вместе с Рахатом мне не хотелось, потому что я знал его со стороны. И в то же время эффективно совмещать работу в клубе и в бизнесе, притом, что я уже стал депутатом, было сложно. И я тогда сказал: «Рахат, ОК, я передаю тебе клуб, ни копейки мне нужно. Только сохрани его и доведи до чемпионства». Он согласился, нашел каких-то спонсоров, но, к сожалению, результаты были другими... Проблемы начались с менеджмента. Коррупция, договорные матчи в итоге сделали свое дело. «Кайрат» стал середнячком и объединился затем с командой «Кайрат-ЦСКА».

– В период вашей работы в «Кайрате» проблем с коррупцией не было?

– К тому времени, когда я начал работать в «Кайрате», чемпионат был тотально коррумпирован, хотя сегодня, наверное, не менее. То есть перед началом сезона несколько команд получали преимущество, и как говорили информированные люди, в нужные кабинеты ими заносились деньги, и с учетом интересов тех или иных команд верстался календарь, назначались нужные арбитры, и так далее. И я в тот самый период, с 99-го по 2000 год, стал работать председателем судейского комитета. Я сразу же отстранил от судейства пять арбитров, которые были головой этой коррупции. Заверяю вас в том, что находясь в этой должности, я, как мог, боролся с коррупцией, с договорными матчами, и ни разу сам не разводил ни одну игру, ни разу ни одного арбитра не просил помочь «Кайрату». Но и тогда федерация продолжала удерживать какие-то нити, влиять на арбитров, сбоку сверху, снизу. Я же старался принимать меры, которые мешали бы «работать с судьями». То есть я запретил арбитрам приезжать в город, где им предстояло работать, на сутки раньше, чтобы их не встретили, не «обработали». Знаете ведь, как бывает? Ведут в баню сразу, в рестораны, в конверт положили, на следующий день опохмелили, а потом он судит. Если проходила информация, что тот или иной арбитр «заряжен», я тут же его снимал и назначал другого. Хотя на меня оказывали давление, просили заранее называть судей, я этого, конечно, не делал. Но это не всегда помогало избежать договорных матчей. Так, например, 30 октября 2000 года, когда был «золотой матч» между Астаной и Павлодаром, я назвал судей только за час до игры, поставил охрану у дверей, чтобы никто не мог к ним пройти. И думал, все нормально. Но когда команды выходили на поле, было видно, что-то не так. Ребята из «Иртыша» растерянные, смотрят в пол. Дмитрий Огай головой дергает. И в игре все стало понятно. То есть павлодарскому клубу поступила команда: «Ложись». 1:0.

– Как вы восприняли пожизненное отстранение от судейской деятельности Сергея Пасько после матча «Тобол» – «Тараз»?

– Правильно. Мне не понравилось, как непоследовательно действовала в той ситуации Федерация футбола, но в конечном счете решение о пожизненной дисквалификации арбитра было принято совершенно правильно. Если арбитр продает игру, за это надо наказывать жестоко. Такие вещи страшно дискредитируют игру. Молодые парни, когда играют и видят такой беспредел, они теряют мотивацию, у них пропадает стремление к борьбе. А потом мы удивляемся, почему сборная играет не так старательно. Это все начинается отсюда. Я, к слову, совершенно не удивился, когда узнал об этой ситуации. Сергей Пасько играл в «Кайрате», и у меня к нему всегда было негативное отношение. Он был неплохим защитником, играл за сборную, и мы его пригласили. Но одну игру тогда он сдал. Это был 2000 год, и в матче против «Шахтера» в Караганде он очевидно сыграл против своей команды. То есть вратарь «Шахтера» выбил мяч на нашу половину поля, Пасько должен был сыграть головой, но он прыгнул так, как будто не дотянулся до мяча, нападающий Караганды подбирает мяч и забивает гол. Я тогда материл Пасько, на чем свет стоит, извините. То есть он сдал свою команду. Доказательств у меня не было, но ситуация была очевидной.

– Сегодня ситуация с судьями в чемпионате Казахстана отличается, на ваш взгляд, от того, что происходило в конце 90-х?

– Небольшой прогресс все-таки есть. Поступательное движение должно быть. Об этом говорит достижение «Шахтера» в Европе. Вступление в УЕФА как-то сказывается. Кроме того, спонсоры, которые приходят в казахстанский чемпионат, тоже, со своей стороны, более требовательно относятся к работе судей. Я отмечаю, что стало меньше так называемых откатов. Но в то же время судейский беспредел остался. Сказать, что есть серьезные, значительные сдвиги, я не могу. Есть еще одна очень большая проблема, о которой надо говорить. Не должен федерацию футбола, которая является общественной организацией, курировать большой чиновник. То есть Джаксыбеков, который был послом Казахстана в России, теперь министр обороны, не может физически помогать, управлять, развивать, курировать футбол.

«Даже если мы пригласим лучших режиссеров из Голливуда, возьмем самые лучшие камеры по полмиллиона долларов и актеров, мы не продадим фильм…»

– Кого из руководителей Федерации футбола Казахстана, которых мы имели за всю историю независимости, вы могли бы выделить?

– Никого не отмечу. К сожалению… при Ордабаеве договорняки процветали, при Алиеве ситуация не менялась. Джаксыбеков? То же самое! Я вспоминаю 2003 год, когда наша страна вошла в УЕФА. И тогда действующий президент Федерации футбола Казахстана Рахат Алиев заявил, что сборная должна пробиться в финальную часть чемпионата мира 2006 года в Германию. Тогда многие были воодушевлены этой идеей и реально верили в успех. Но, ясное дело, меня это рассмешило. Я уверенно говорил, что ни в 2006-ом, ни в 10-м, ни в 14-м, ни в 18-м году Казахстан в финал не пробьется, физически это невозможно. Мой прогноз таков (напомню, я говорил это в 2003 году) – в ближайшие 30 лет сборная Казахстана не сможет войти в элиту футбола. При этом сейчас развитию футбола практически не уделяется внимания. Теннису, гольфу, боксу, борьбе, штанге – да, а футболу – нет. Это очень затратный вид спорта. И наша властная элита особо не любит футбол. Поэтому нет пока реальных предпосылок к тому прорыву, о котором все говорили. Я даже поспорил с Михаилом Гурманом на полмиллиона долларов, что прорыва не будет. И что мы видим? Прошел уже 2006 и 2010 год. И вот отбор на чемпионат мира 2014 года – мы еле-еле опередили сборную Фарерских островов, страны с населением 8000 человек. То есть очевидно, уровень футбола в нашей стране падает. К сожалению…

– Как говорится, отрицаешь – предлагай. Кто должен возглавить ФФК? В поле зрения у вас есть люди, которые могли бы возглавить федерацию и принести пользу казахстанскому футболу, вывести нас на новый уровень?

– Нужен человек, который любит футбол, но при этом остается абсолютно независимым. Потому что зависимость приведет к тому же результату. Завтра ему позвонят и скажут, что чемпионом должна стать такая-то команда. Он должен иметь возможность сказать: «нет». Кроме того, важно, чтобы пришел человек с программой развития футбола. Когда приходят люди без программы, меня это удивляет. Допустим, в любом городе, в любой области, пришел аким, у которого нет четкого понимания ситуации и того, как ситуацию изменить. А что он хочет сделать? … для города, для области, для команды. Никто не знает! Он должен сказать: «Алматинцы, я хочу то-то и то-то, у меня 5 – 10 пунктов, мне понадобится 3 – 5 лет». А что мы видим? Где-то школы, где-то дороги, где-то развязки, – но ведь это только часть проблем.

– Никто не хочет брать на себя ответственность, когда можно не брать. Когда обозначаешь цели и сроки…

– Как раз таки ответственности у нас все и боялись…

– Не жалеете, что ушли из футбола в 2000-м?

– Трудно сказать. Эти годы были очень интересными, событийными. Оставаться в спорте, наверное, я не стал бы. Думаю, все, что ни делается, все – к лучшему.

– Значит, ваше возвращение в футбол возможно только в том случае, если поступит интересное предложение. Так?

– У вас уже есть предложение? (смеется)

– Конечно, нет. Могу предложить вам только вот что: почему бы не создать сильную медийную группу, которая занималась бы организацией качественных телевизионных трансляций с матчей чемпионата Казахстана, выпуском футбольных телепрограмм, газет, созданием дополнительных электронных ресурсов, ориентированных на футбол. Мне кажется, сегодня именно этого не хватает нашей стране. Если лучшие матчи КПЛ показывать двадцатью двумя камерами с привлечением сильных операторов и режиссеров, такую картинку можно было бы успешно продавать. Ведь многие матчи, например в чемпионате России, оказываются невероятно скучными, но смотреть такие игры все равно приятно, потому что телевизионщики делают качественный продукт. У нас же в этом смысле просто беда. Хоть Рональдиньо, хоть кто сюда приедет играть, смотреть на его игру по телевизору будет неинтересно, у нас мяч не всегда попадает в кадр… Вы матчи чемпионата Казахстана смотрели по телевизору в этом сезоне хотя бы раз?

– Нет, я вообще мало смотрю телевизор. Смотреть, как наши мучаются, не могу. Меня хватает на 5 – 10 минут. Меня раздражает слабая картинка, пустые трибуны. Неправильно играть ради пустых трибун. Когда вся тактика – это забросы вперед, тяжело смотреть. Неинтересно! Даже если мы поставим 22 камеры, исполнители не обеспечат картинку. Даже если мы пригласим лучших режиссеров из Голливуда, возьмем самые лучшие камеры по полмиллиона долларов и актеров, мы не продадим фильм…

– Скучнейший матч чемпионата Германии, показываемый по «Евроспорту», смотреть интереснее, чем топовые матчи чемпионата Казахстана. Понятно, что значительно разнится исполнительское мастерство, но у нас случаются очень хорошие матчи с высоким градусом борьбы. Вспомните, как «Кайрат» принимал «Шахтер» в этом году, они сыграли 3:3. Почему никому не приходит в голову качественно это показать? Такую картинку можно было бы продать казахстанскому зрителю!

– О трансляциях нужно думать! Конечно! Но ведь мы знаем, что в Германии давние традиции футбола. Средняя посещаемость в Бундеслиге – 43 000 зрителей, а в первой лиге Германии, если не ошибаюсь, – 28 000. Это потрясающе. Люди ходят, потому что знают, что они получат. Конфетку. А у нас на что ходить?

– Ясно… Итак, вы говорите, что заметили некоторый прогресс в развитии клубного футбола в Казахстане. Однако даже нынешний сезон показал, что проблем очень много. Это долги – «Жетысу», «Акжайык» и «Иртыш» потеряли очки из-за задержек по зарплате. Это скандалы, связанные с «левыми» контрактами – оппозиционный портал «Республика» заподозрил руководителей многократного чемпиона страны «Актобе» в финансовых махинациях. То есть прогресс заметен только в некоторых клубах?

– Я имел в виду наш чемпионат, который становится более прозрачным – этого требуют ФИФА и УЕФА. Но, действительно, бардака много. Страшно, когда бюджеты не выполняются, утверждаются, но потом не выполняются. Когда в начале сезона закупаются игроки, даются обещания, но так и остаются обещаниями. И, конечно, уровень зарплат в нашем и российском футболе не отвечает уровню игры. Иногда наши футболисты получают как в западных странах. В Бельгии или Польше игроки получают столько же.

– У вас есть решение проблемы?

– Нужна смена в руководстве федерации. Нужно открывать бюджеты. Нужно заставлять публиковать все данные о бюджетах. Я знаю, что есть двойные – тройные бюджеты. Один предоставляется, другой «откатывается». Все это мы проходили. Естественно, если федерация будет на это давить, президент федерации начнет профессионально этим заниматься, ситуация начнет меняться. Но когда руководство федерации знает об этом, но не хочет в это влезать, потому что не совсем заинтересовано в переменах, – это происходит. Что касается зарплат, нужно открыть рынок, чтобы не один-два агента контролировали рынок той или иной страны, Украины, например, или Африки. Должна быть сеть агентов, которые составят конкуренцию, тогда зарплаты естественным образом станут адекватны международному рынку. Более того, я знаю, что сейчас наши футболисты не защищены. Крутой наш футболист Литвиненко, который, к сожалению, ушел из жизни, он в свое время не был защищен контрактом. Когда в 98-м «Кайрат» пробился в высшую лигу, он доработал контракт с Семипалатинском, и мы договорились с ним, подписали новый контракт. Он должен был играть в «Кайрате» и даже получил подъемные, поехал забрать вещи в Семипалатинск, но в Алматы так и не оказался. Литвиненко позвонил мне и сказал, что не сможет приехать в Алматы. Дома его схватили бандиты. И ему сказали, что он будет играть за Павлодар. Естественно, я начал ругаться. Депутаты, министры начали выходить, стали меня просить, чтобы Литвиненко играл за Павлодар. Я отказался, поднял шум. В итоге по решению судейской комиссии Литвиненко год не играл из-за того, что подписал два контракта. Возможно, такие методы действуют и сегодня. Непрозрачность финансовой деятельности приводит к этому.

– Создание профессиональной футбольной Лиги как-то сказалось на качестве нашего чемпионата? Вы видите результаты работы ПФЛ?

– Нужно понять, чего мы хотим от казахстанского футбола. Профессионализация – это правильно. Ближайшая к нам, Россия сумела привлечь спонсоров в футбол. Бюджеты у клубов РФПЛ до 150 миллионов долларов. На мой взгляд, главное направление работы сегодня – это казахстанские компании, нужно финансовым гигантам поставить задачу создать сильный футбольный клуб. В Актау, Атырау, Уральске, Актобе – есть нефтяные компании. Но нужно сделать для них интересным это направление – создание футбольных клубов. Ведь сегодня десятки миллиардов долларов уходят из страны. Футбол Казахстана мог бы развиваться за счет таких больших спонсорских вложений. Нужна работа руководства, правительства страны. В Узбекистане еще в 90-е годы был принят закон о футболе. Они поняли, что футбол – это игра миллионов, только она может собрать столько зрителей. Майкл Джексон и Мадонна собрали в Москве по 70 000 зрителей. Только футбол собирает 100 000 человек. Моя позиция такова: нужно менять отношения властей, правительства, парламента к футболу. Только в этом случае будут результаты.

Евгений ГАЙДАМАКИН